Интервью от 27 июля 2004 г. PDF Печать E-mail

Интервью,

данное епископом Пермским и Соликамским Иринархом

газете «Аргументы и Факты».


Гость редакции: «Две трети храмов в Прикамье – под угрозой закрытия»

Епископ Пермский и Соликамский Иринарх: Не хватайте «Бога за бороду»


Два с небольшим года назад на должность Управляющего Пермской и Соликамской епархией был назначен Епископ Иринарх.

Владыка оказался совсем не похож на спокойного, покладистого архиепископа Афанасия. Стал наводить порядок в приходах. При этом действовал довольно жестко, вплоть до снятия с должности. И высказывания Владыки бывают порой резкие, бескомпромиссные. Причем неважно о ком речь – о провинившемся сельском священнике или самом губернаторе.

Казалось бы, хорошо, что епископ в Прикамье – яркая личность. Но не всем это понравилось. В адрес Владыки раздались угрозы. Чем и кому он оказался неугоден? Мы решили познакомить читателя с этим человеком поближе. Итак, Владыка Иринарх – гость нашей редакции.

 

Власть против Церкви

- Ваше Преосвященство, расскажите, что произошло. Действительно ли были угрозы в Ваш адрес? С чем они, на Ваш взгляд, связаны?

- Угрозы были. Не только в мой адрес. Но и тех сотрудников, с которыми я работаю. При этом губернская власть сделала вид, что ничего не произошло. Хотя человека, который угрожал, нашли. Он сейчас находится под следствием. Это бывший работник ФСБ, который выполнял задание. И был уверен в своей безнаказанности.

Я позволил себе сказать отцам губернии, что застойные отношения, которые были у нас в течение двух лет, не могут продолжаться. Они должны быть выстроены в соответствии с современным законодательством, с законом о свободе совести.

Что касается районов и городов Прикамья – отношения с местной властью хотя и непростые, но по крайней мере есть стремление понять друг друга. Чего не скажешь про губернскую администрацию. Она полностью безрелигиозна. Как признался один из чиновников, это попытка «взять Бога за бороду». А такого не бывает. Это плохие шутки.

- Чего же Вы хотите от областной администрации? Как видите свое сотрудничество с губернской властью?

- Ничего особенного мы не требуем. Кроме соблюдения Закона. Есть церковная собственность. И тут государство, губерния по уши в долгах перед Церковью. Мы не понимаем, почему можно продлить договор об аренде с фармакадемией на храм Рождества Богородицы вместо того, чтобы передать его нам. Причем, ладно бы, на этом настаивали одни арендаторы. Так нет, это позиция не только тех учреждений, которые там находятся, но и губернской администрации.

Возьмите пример Правительства Москвы, пример Юрия Лужкова. Там власть вернула Церкви все храмы. Пусть не сразу, некоторые по десять лет передавала, но передала! А здесь администрация своими действиями открыто выступает против Церкви. За два с лишним года моего пребывания в Перми чиновники, как говорится, перстом не пошевелили в плане возвращения церковной собственности.

Сейчас возникла другая серьезная проблема. Земельный налог подняли более чем в тысячу (!) раз. Я обращался с просьбой помочь к бывшему губернатору Юрию Трутневу, обратился и к ныне исполняющему обязанности губернатора. Говорят: помочь не можем, бюджет сформирован, изменить его никак нельзя. Я объясняю, что вынужден буду две трети храмов на территории области просто-напросто закрыть. Причем эти храмы находятся в селах. Они дотационные. Порой там два-три дома, старики живут. И священник там – настоящий подвижник. Каким образом он содержит храм – одному Богу известно.

И вот сейчас нужно платить этот земельный налог. Взять хотя бы Бахаревский женский монастырь у нас в Перми. Ему выставили счет за аренду земли более чем на 350 тысяч рублей. Этот монастырь в прошлом году горел. Сгорели кельи и храм, два человека погибли в огне. Мы едва-едва собрали со всей епархии 400 тысяч, чтобы восстановить храм. Я обращался в губернскую администрацию – ничем не помогли. А ведь в монастыре на 90 процентов живут престарелые люди. Практически это женская богадельня. И вместо того, чтобы сказать спасибо настоятельнице монастыря матушке Руфине за то, что она, в отличие от государства, находит возможность кормить, содержать этих бабушек, ее отблагодарили тем, что выставили счет на 350 тысяч рублей.

Я считаю, что эта форма экономического давления на Церковь. Мне трудно будет перед Священным Синодом объяснить, почему я вынужден закрыть часть храмов. Но как губерния будет объяснять Президенту, почему в Прикамье закрываются храмы? А храмы, если не отменят этот налог, налог на имущество, будут закрываться.

- Но ведь решение о земельном налоге приняла Государственная Дума. Может ли его отменить областная власть?

- Конечно. Все решается на уровне губернии. По меньшей мере уже четыре области отменили этот бездумный налог на землю, на имущество. Тем более в Прикамье сейчас деньги есть. Имеется профицит бюджета. Но нет желания помочь Церкви. А вот создавать нам проблемы – тут много желающих. К примеру, Соликамский монастырь – единственный древний монастырский комплекс, который сохранился в Прикамье. Его передали нам в аренду… на 5 лет. Спрашиваете: почему? Что – сегодня здесь престол Божий, а завтра опять будет танцплощадка? Это тоже губернское постановление, подписанное еще губернатором Игумновым. Хотя, согласно Закона, церковная собственность должна быть возвращена в бессрочное пользование.

- Владыка, похоже у Вас к власти серьезные претензии. Не думаете ли Вы в таком случае выдвинуть своего кандидата в депутаты, мэры, наконец, в губернаторы? Чтобы принимать те решения, которые устраивают Церковь.

- Когда-то и Святейший Патриарх, и митрополиты были депутатами. Но это было до расстрела Белого Дома. После него принято решение, что Церковь больше не участвует в политической жизни страны. Думаю, это правильно. Церковь должна быть свободна от этих, иногда грязных игр. Хотя сейчас приближаются выборы губернатора. И нас пытаются склонить на ту или иную сторону. Ответственно заявляю: мы в этом не участвуем. Несмотря на то, что нам не безразлично, кто будет управлять областью.

Не мешайте «Божий дар» с футболом

- Может быть, перемены в России происходят не так быстро, как хотелось бы. Но они происходят. А вот Русская Православная Церковь меняется мало. Она жутко консервативна. Службы по-прежнему идут на малопонятном церковнославянском языке. Женщин в брюках в храм не пускают, хотя в наше время редкая женщина не носит брюк. Как Вы считаете, это правильно? Создается впечатление, что Церковь боится перемен…

- Русская Православная Церковь не консервативна. Просто она дорожит традициями, которым более 2000 лет и которые идут от древней Апостольской Церкви. Но, с другой стороны, жизнь и вправду меняется. Меняется отношение человека к ценностям. И Церковь обязана реагировать на все изменения современной жизни. Но при этом она должна меняться не по сути, как это делают сектанты, не приспосабливаться, а именно реагировать на время.

Еще протоирей Сергей Булгаков говорил, что православное богословие самое широкое – от крайнего консерватизма вплоть до либеральных взглядов в ряде случаев. Одни православные могут занимать очень консервативную позицию, другие могут быть более свободными в своем мышлении. Третьи предпочитают золотую середину.

Что касается церковнославянского языка – это язык 17 века. Славянский язык оказался богатым настолько, что вместил в себя греческий. Перевод Библии с греческого на славянский более точный. Но на современном русском языке богослужение не звучит.

- Все понятно. Только современный человек хочет не только верить, но еще и понимать, о чем идет речь.

- Это высокообразованная интеллигенция хочет до всего дойти умом. Но таких рационалистов в Церкви не так уж и много. Народ придерживается более консервативных взглядов. Скажем, Болгарская Православная Церковь в свое время пыталась уйти от старого стиля. И что? Случился раскол. И если сейчас Русская Православная Церковь перейдет на современный язык, она может расколоться.

Но дело не только в этом. Литургия Чайковского написана композитором под церковнославянские тексты. Или «Всенощная» Рахманинова, например. Кто даст нам право перевести их на современный русский? Это надо отказаться от такого культурного наследия!

- Наши читатели хотят узнать о Вашем отношении к популяризации христианских идей. В Интернете, например, можно прочитать вольный перевод Библии в таком духе: «Вышел Иисус из реки и услышал Божьи слова: сынок, ты молодец!».

- Такими вещами занимаются сектанты. Они, например, говорят: «Это мне Дух Святой сказал». Когда Дух Святой говорил через пророков и апостолов, мы знаем, какой образ жизни они вели. А если этот человек на самом деле футболист и ему во время футбольного матча Дух Святой что-то нашептал на ухо – что тут можно сказать?! Благодать Святого Духа не стоит мешать с мастерством футболиста.

Вместо букета роз – навоз

- Многих в Перми волнует судьба Спасо-Преображенского кафедрального собора, в котором сейчас расположена картинная галерея. А зоопарк вообще стоит на костях священнослужителей. Как идет процесс переговоров по поводу возвращения кафедрального собора Церкви?

- Зоопарк стоит на костях не только архиереев и священнослужителей, но и многих почетнейших граждан Пермской губернии. Тех, кто создавал здесь культуру, духовность. Вот и судите, какое отношение к нашим предкам. Вместо венков и роз – навоз.

Что касается кафедрального собора – епархия никогда не ставила вопрос о выселении музея. Я говорил о том, что для картинной галереи необходимо построить новое здание, или найти подходящее. Чтобы картины хранились не в запасниках, а были доступны для населения. Я не могу требовать выбросить картины на улицу. А ведь такое было. В Москве вынесли на улицу, на площадь, уникальные рукописи Дунаевского, других композиторов и закрыли пленкой, потому что шел дождь. Ну и кому от этого стало лучше? Ни Церкви, ни обществу. Это наше культурное достояние и мы должны его сберечь. Но в данном случае я не вижу, чтобы губерния заботилась о том, как сохранить картины и поместить их в достойном месте.

Скорее наоборот, недавно выставлено на торги здание военного института – бывшей семинарии вместе с академическим храмом Иоанна Богослова, которое к настоящему времени уже продано. Если в 1918 году храмы закрывали, то теперь продают. А потом удивляются, что живем хуже всех.

Пора осознать, что на нашем народе существует проклятие. Не то, что наложено Церковью, или Богом. Есть такое понятие, когда сам на себя человек или народ наводит проклятие. Смотрите, что делали: убивали мучеников – святых людей, которых мы сейчас канонизируем. А их расстреливали. Архиепископа Андроника живьем закопали. Недавно мы были в Павловске. Там священнику отпилили голову обычной пилой – двуручкой. Он канонизирован сейчас. Выбрасывали мощи святых. Сжигали иконы. Творили такие дела, которые можно назвать не просто надругательством над Церковью – над всей русской культурой. Потому что она в корне своем православная. И за все это жестоко наказаны – гражданской войной, потом – Отечественной. Неслыханные страдания принял наш народ. Кровью искупались грехи. Сейчас вроде бы перестроились. Мы что, жить лучше стали? Проклятие-то нужно снимать. А как? Только путем открытия и возрождения храмов. Чтобы в этих храмах не Венера висела в определенном виде, а чтоб иконы были, чтобы совершалось покаяние. За грехи народа, которые уже сотворены, которые сейчас творятся и еще будут твориться.

Беседовала Светлана ЖОЛОБОВА

Интервью,

данное епископом Пермским и Соликамским Иринархом

газете «Аргументы и Факты».

 

Гость редакции

 

Две трети храмов в Прикамье – под угрозой закрытия

 

Епископ Пермский и Соликамский Иринарх:

Не хватайте «Бога за бороду»

 

Два с небольшим года назад на должность Управляющего Пермской и Соликамской епархией был назначен Епископ Иринарх.

Владыка оказался совсем не похож на спокойного, покладистого архиепископа Афанасия. Стал наводить порядок в приходах. При этом действовал довольно жестко, вплоть до снятия с должности. И высказывания Владыки бывают порой резкие, бескомпромиссные. Причем неважно о ком речь – о провинившемся сельском священнике или самом губернаторе.

Казалось бы, хорошо, что епископ в Прикамье – яркая личность. Но не всем это понравилось. В адрес Владыки раздались угрозы. Чем и кому он оказался неугоден? Мы решили познакомить читателя с этим человеком поближе. Итак, Владыка Иринарх – гость нашей редакции.

 

Власть против Церкви

 

- Ваше Преосвященство, расскажите, что произошло. Действительно ли были угрозы в Ваш адрес? С чем они, на Ваш взгляд, связаны?

- Угрозы были. Не только в мой адрес. Но и тех сотрудников, с которыми я работаю. При этом губернская власть сделала вид, что ничего не произошло. Хотя человека, который угрожал, нашли. Он сейчас находится под следствием. Это бывший работник ФСБ, который выполнял задание. И был уверен в своей безнаказанности.

Я позволил себе сказать отцам губернии, что застойные отношения, которые были у нас в течение двух лет, не могут продолжаться. Они должны быть выстроены в соответствии с современным законодательством, с законом о свободе совести.

Что касается районов и городов Прикамья – отношения с местной властью хотя и непростые, но по крайней мере есть стремление понять друг друга. Чего не скажешь про губернскую администрацию. Она полностью безрелигиозна. Как признался один из чиновников, это попытка «взять Бога за бороду». А такого не бывает. Это плохие шутки.

 

- Чего же Вы хотите от областной администрации? Как видите свое сотрудничество с губернской властью?

- Ничего особенного мы не требуем. Кроме соблюдения Закона. Есть церковная собственность. И тут государство, губерния по уши в долгах перед Церковью. Мы не понимаем, почему можно продлить договор об аренде с фармакадемией на храм Рождества Богородицы вместо того, чтобы передать его нам. Причем, ладно бы, на этом настаивали одни арендаторы. Так нет, это позиция не только тех учреждений, которые там находятся, но и губернской администрации.

Возьмите пример Правительства Москвы, пример Юрия Лужкова. Там власть вернула Церкви все храмы. Пусть не сразу, некоторые по десять лет передавала, но передала! А здесь администрация своими действиями открыто выступает против Церкви. За два с лишним года моего пребывания в Перми чиновники, как говорится, перстом не пошевелили в плане возвращения церковной собственности.

Сейчас возникла другая серьезная проблема. Земельный налог подняли более чем в тысячу (!) раз. Я обращался с просьбой помочь к бывшему губернатору Юрию Трутневу, обратился и к ныне исполняющему обязанности губернатора. Говорят: помочь не можем, бюджет сформирован, изменить его никак нельзя. Я объясняю, что вынужден буду две трети храмов на территории области просто-напросто закрыть. Причем эти храмы находятся в селах. Они дотационные. Порой там два-три дома, старики живут. И священник там – настоящий подвижник. Каким образом он содержит храм – одному Богу известно.

И вот сейчас нужно платить этот земельный налог. Взять хотя бы Бахаревский женский монастырь у нас в Перми. Ему выставили счет за аренду земли более чем на 350 тысяч рублей. Этот монастырь в прошлом году горел. Сгорели кельи и храм, два человека погибли в огне. Мы едва-едва собрали со всей епархии 400 тысяч, чтобы восстановить храм. Я обращался в губернскую администрацию – ничем не помогли. А ведь в монастыре на 90 процентов живут престарелые люди. Практически это женская богадельня. И вместо того, чтобы сказать спасибо настоятельнице монастыря матушке Руфине за то, что она, в отличие от государства, находит возможность кормить, содержать этих бабушек, ее отблагодарили тем, что выставили счет на 350 тысяч рублей.

Я считаю, что эта форма экономического давления на Церковь. Мне трудно будет перед Священным Синодом объяснить, почему я вынужден закрыть часть храмов. Но как губерния будет объяснять Президенту, почему в Прикамье закрываются храмы? А храмы, если не отменят этот налог, налог на имущество, будут закрываться.

 

- Но ведь решение о земельном налоге приняла Государственная Дума. Может ли его отменить областная власть?

- Конечно. Все решается на уровне губернии. По меньшей мере уже четыре области отменили этот бездумный налог на землю, на имущество. Тем более в Прикамье сейчас деньги есть. Имеется профицит бюджета. Но нет желания помочь Церкви. А вот создавать нам проблемы – тут много желающих. К примеру, Соликамский монастырь – единственный древний монастырский комплекс, который сохранился в Прикамье. Его передали нам в аренду… на 5 лет. Спрашиваете: почему? Что – сегодня здесь престол Божий, а завтра опять будет танцплощадка? Это тоже губернское постановление, подписанное еще губернатором Игумновым. Хотя, согласно Закона, церковная собственность должна быть возвращена в бессрочное пользование.

 

- Владыка, похоже у Вас к власти серьезные претензии. Не думаете ли Вы в таком случае выдвинуть своего кандидата в депутаты, мэры, наконец, в губернаторы? Чтобы принимать те решения, которые устраивают Церковь.

- Когда-то и Святейший Патриарх, и митрополиты были депутатами. Но это было до расстрела Белого Дома. После него принято решение, что Церковь больше не участвует в политической жизни страны. Думаю, это правильно. Церковь должна быть свободна от этих, иногда грязных игр. Хотя сейчас приближаются выборы губернатора. И нас пытаются склонить на ту или иную сторону. Ответственно заявляю: мы в этом не участвуем. Несмотря на то, что нам не безразлично, кто будет управлять областью.

 

Не мешайте «Божий дар» с футболом

 

- Может быть, перемены в России происходят не так быстро, как хотелось бы. Но они происходят. А вот Русская Православная Церковь меняется мало. Она жутко консервативна. Службы по-прежнему идут на малопонятном церковнославянском языке. Женщин в брюках в храм не пускают, хотя в наше время редкая женщина не носит брюк. Как Вы считаете, это правильно? Создается впечатление, что Церковь боится перемен…

 

- Русская Православная Церковь не консервативна. Просто она дорожит традициями, которым более 2000 лет и которые идут от древней Апостольской Церкви. Но, с другой стороны, жизнь и вправду меняется. Меняется отношение человека к ценностям. И Церковь обязана реагировать на все изменения современной жизни. Но при этом она должна меняться не по сути, как это делают сектанты, не приспосабливаться, а именно реагировать на время.

Еще протоирей Сергей Булгаков говорил, что православное богословие самое широкое – от крайнего консерватизма вплоть до либеральных взглядов в ряде случаев. Одни православные могут занимать очень консервативную позицию, другие могут быть более свободными в своем мышлении. Третьи предпочитают золотую середину.

Что касается церковнославянского языка – это язык 17 века. Славянский язык оказался богатым настолько, что вместил в себя греческий. Перевод Библии с греческого на славянский более точный. Но на современном русском языке богослужение не звучит.

 

- Все понятно. Только современный человек хочет не только верить, но еще и понимать, о чем идет речь.

- Это высокообразованная интеллигенция хочет до всего дойти умом. Но таких рационалистов в Церкви не так уж и много. Народ придерживается более консервативных взглядов. Скажем, Болгарская Православная Церковь в свое время пыталась уйти от старого стиля. И что? Случился раскол. И если сейчас Русская Православная Церковь перейдет на современный язык, она может расколоться.

Но дело не только в этом. Литургия Чайковского написана композитором под церковнославянские тексты. Или «Всенощная» Рахманинова, например. Кто даст нам право перевести их на современный русский? Это надо отказаться от такого культурного наследия!

 

- Наши читатели хотят узнать о Вашем отношении к популяризации христианских идей. В Интернете, например, можно прочитать вольный перевод Библии в таком духе: «Вышел Иисус из реки и услышал Божьи слова: сынок, ты молодец!».

- Такими вещами занимаются сектанты. Они, например, говорят: «Это мне Дух Святой сказал». Когда Дух Святой говорил через пророков и апостолов, мы знаем, какой образ жизни они вели. А если этот человек на самом деле футболист и ему во время футбольного матча Дух Святой что-то нашептал на ухо – что тут можно сказать?! Благодать Святого Духа не стоит мешать с мастерством футболиста.

 

Вместо букета роз – навоз

 

- Многих в Перми волнует судьба Спасо-Преображенского кафедрального собора, в котором сейчас расположена картинная галерея. А зоопарк вообще стоит на костях священнослужителей. Как идет процесс переговоров по поводу возвращения кафедрального собора Церкви?

- Зоопарк стоит на костях не только архиереев и священнослужителей, но и многих почетнейших граждан Пермской губернии. Тех, кто создавал здесь культуру, духовность. Вот и судите, какое отношение к нашим предкам. Вместо венков и роз – навоз.

Что касается кафедрального собора – епархия никогда не ставила вопрос о выселении музея. Я говорил о том, что для картинной галереи необходимо построить новое здание, или найти подходящее. Чтобы картины хранились не в запасниках, а были доступны для населения. Я не могу требовать выбросить картины на улицу. А ведь такое было. В Москве вынесли на улицу, на площадь, уникальные рукописи Дунаевского, других композиторов и закрыли пленкой, потому что шел дождь. Ну и кому от этого стало лучше? Ни Церкви, ни обществу. Это наше культурное достояние и мы должны его сберечь. Но в данном случае я не вижу, чтобы губерния заботилась о том, как сохранить картины и поместить их в достойном месте.

Скорее наоборот, недавно выставлено на торги здание военного института – бывшей семинарии вместе с академическим храмом Иоанна Богослова, которое к настоящему времени уже продано. Если в 1918 году храмы закрывали, то теперь продают. А потом удивляются, что живем хуже всех.

Пора осознать, что на нашем народе существует проклятие. Не то, что наложено Церковью, или Богом. Есть такое понятие, когда сам на себя человек или народ наводит проклятие. Смотрите, что делали: убивали мучеников – святых людей, которых мы сейчас канонизируем. А их расстреливали. Архиепископа Андроника живьем закопали. Недавно мы были в Павловске. Там священнику отпилили голову обычной пилой – двуручкой. Он канонизирован сейчас. Выбрасывали мощи святых. Сжигали иконы. Творили такие дела, которые можно назвать не просто надругательством над Церковью – над всей русской культурой. Потому что она в корне своем православная. И за все это жестоко наказаны – гражданской войной, потом – Отечественной. Неслыханные страдания принял наш народ. Кровью искупались грехи. Сейчас вроде бы перестроились. Мы что, жить лучше стали? Проклятие-то нужно снимать. А как? Только путем открытия и возрождения храмов. Чтобы в этих храмах не Венера висела в определенном виде, а чтоб иконы были, чтобы совершалось покаяние. За грехи народа, которые уже сотворены, которые сейчас творятся и еще будут твориться.

 

Беседовала Светлана ЖОЛОБОВА